Николай Якоби. Марна: Трагическое крушение германского наступления на Париж в августе — сентябре 1914 года

ЛЕТО 1914 г.

Дивным было лето 1914 года. Оно было жарким, но без дождей. Солнце, казалось, не заходило над Европой. Угрожала засуха. Наиболее тревожные сведения поступали из Берлина. В начале июля газеты рассказали, что Ландвер-канал высох, в нем показались мели, что на Шпрее прекратилось всякое судоходство. Суеверные люди пророчествовали недоброе.

Люди мало обращали на это внимания. Они были заняты беспечной жизнью на курортах, напевали модные песенки, танцевали изломанный и, пожалуй, немного, по тем временам, неприличный танго, слушали последние боевики английской музыки — «Аману», «Сон негра» и «Саломею» Джойса.

По вечерам же, когда на землю спускались душные вечера, дамы затянутые в корсеты, и мужчины в высоких крахмальных воротничках и необыкновенно узких брюках выходили на поляны, на побережья озер и морей и сквозь оперные бинокли старались разглядеть туманную и далекую комету, едва заметно мерцавшую над темным горизонтом.

Старики качали головой и говорили: «будет война». Молодежь смеялась, называла это предрассудками. Продолжала флиртовать и соперничать в хороших манерах. Газеты читались редко.

28 июня 1914 года грянул выстрел. Он был громче взрыва самого большого заряда динамита. Звук его разнесся по миру с быстротой электрической искры.
Почти одновременно в Париже, Петербурге, Берлине и Лондоне вышли экстренные газеты:

— В Сараеве убит австрийский престолонаследник!

— Убийца арестован! Он оказался сербским террористом Гаврило Принципом!

Европа вздрагивает. Дрожит сначала мелкой дрожью, содрогается, как в лихорадке, затем ее схватывают судороги, заставляющие дипломатию метаться в бредовых спазмах.

Листки календаря сменяются. Грозные события все ближе и ближе подкатываются к столицам Европы. Поют телеграфные проволоки, звенят телефоны. Из посольства в посольство, из министерства в министерство торопливо переходят одетые то по парадному, то по скромному дипломаты, чиновники, военные, курьеры и шпионы.

История Европы набирает темп. Континент уже ощущает первые приступы военного психоза. В главных центрах политики раздаются первые роковые фразы.

— Не уступать, не уступать ни за что!