СОДЕРЖАНИЕ

От составителей
Т.Викторова. Памяти отца Сергия Гаккеля
Протоиерей Сергий Гаккель. Слово о матери Марии (перевод с английского Т.Викторовой)
Н.Ликвинцева. Воспоминания и художественная проза матери Марии. Начало пути


ВОСПОМИНАНИЯ

Друг моего детства
Последние римляне
Встречи с Блоком (К пятнадцатилетию со дня смерти)
При первых большевиках (Как я была городским головой)


ПРОЗА

Юрали
Равнина русская (Хроника наших дней)
Клим Семенович Барынькин
Йота
Соседи
Жуткое
Непобедимая
Ряженые
Вадим Павлович Золотов
Канитель
Несколько правдивых жизнеописаний


ПИСЬМА И ЗАПИСНЫЕ КНИЖКИ

    Письма

К А.А.Блоку
    1. [24 апреля 1912, Бад-Наугейм]
    2. [Конец апреля – начало мая 1912, Бад-Наугейм]
    3. [27 ноября 1913, Москва]
    4. 19 января 1914, Москва
    5. 15 февраля 1914, [Москва]
    6. [Начало декабря 1914, Петроград]
    7. 21 декабря 1914, [Петроград]
    7а. 12 апреля 1915, Петроград
    8. 10 июля 1916, Дженет
    9. 20 июля 1916, Дженет
    10. 26 июля 1916, [Дженет]
    11. 27 августа 1916, Дженет
    12. 5 сентября 1916, Дженет
    13. 14 октября 1916, Анапа
    14. 22 ноября 1916, [Анапа]
    15. 4 мая 1917, [Петроград]
К Б.А.Садовскому
    3 декабря [1913. Москва]
К С.П.Боброву
    27 февраля 1914. [Москва]
К И.С.Книжнику-Ветрову
    4 июня 1915. [Анапа]

    Из записных книжек

7 марта 1926 г.
Противоположное    
[Воспоминания. В Риге...]
Молитва из посланий апостола Павла к Римлянам (8: 35–39)
[Есть люди инструментальные...]


ПРИЛОЖЕНИЯ

Ю.Балакшина. Рождение смысла: текстологические наблюдения

Приложение 1

Другие редакции и варианты

Блок (первая редакция очерка «Встречи с Блоком»)
Канитель (первая редакция начала повести)
«Несколько правдивых жизнеописаний» (наброски к повести) То, что нужно помнить
Несколько точных жизнеописаний

Приложение 2

Дело Е.Ю.Кузьминой-Караваевой на страницах кубанской и московской прессы

1. «Утро Юга»
2. «Приазовский край»
3. «Одесский листок»
4. «Известия»

Хроника жизни и творчества (1891–1945)

Литература


ПРИМЕЧАНИЯ

Сокращения
Аббревиатуры
Условные обозначения

Указатель имен

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ

Предлагаемое издание открывает серию книг матери Марии, которые представят, по возможности, наиболее полно ее творческое наследие, превышающее по объему более чем в три раза двухтомник, изданный «YMCA-Press» в 1992 г.
Давно ставшее общеизвестным имя мать Мария, являющееся своеобразной «визитной карточкой» данного автора, покрывает собою целый ряд имен: в детстве и раннем юношестве — Лиза Пиленко; в период петербургских встреч с А.Блоком и первых стихотворных сборников — Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева (по фамилии первого мужа); в эмиграции — сначала Е.Ю.Скобцова (по фамилии второго мужа), после принятия пострига — монахиня Мария. После прославления в лике святых к этим именам добавилось еще одно — преподобномученица Мария Парижская.
<...>
В предлагаемое издание входят воспоминания и художественная проза, созданные в эмиграции. В качестве дополнения к очерку «Встречи с Блоком» в разделе «Письма и записные книжки» приводятся письма Елизаветы Юрьевны к Александру Блоку. В Приложении 2 впервые публикуются материалы вокруг судебного процесса над Е.Ю.Кузьминой-Караваевой (1919), которые дополняют очерк «При первых большевиках (Как я была городским головой)».
Сборник завершает «Хроника жизни и творчества», охватывающая собой прежде всего тот период жизни матери Марии, которому посвящена книга.
Значительная часть материалов публикуется впервые: рассказы «Непобедимая» (по архивным материалам газеты «Дни», ГАРФ), «Ряженые» (рукопись, Бахметьевский архив Колумбийского университета (БАР)), «Вадим Павлович Золотов» (рукопись, БАР), повести «Канитель» (рукопись, БАР) и «Несколько правдивых жизнеописаний» (рукопись, БАР). Произведения, издававшиеся ранее, по возможности сверены с архивными первоисточниками и в целом ряде случаев значительно восполнены. Так, мемуарный очерк «Друг моего детства» впервые полностью воспроизводит публикацию в газете «Дни», а не сокращенную машинописную копию, легшую в основу последующих переизданий. Очерк «Встречи с Блоком» впервые воспроизводится по авторизованной машинописи, а не по ее краткому варианту, появившемуся в «Современных записках» и ставшему основой дальнейших публикаций. Воспоминания «При первых большевиках» впервые полностью даются по рукописи (БАР), без сокращений и изменений имен, характерных для всех их изданий. Письма к А.А.Блоку приводятся по рукописям Российского государственного архива литературы и искусства с устранением неточностей предыдущих расшифровок.
В Приложении 1 даются результаты сверки различных редакций и стадий работы над некоторыми из публикуемых текстов. Это приложение предваряется подробной статьей Ю.В.Балакшиной, освещающей этапы создания и историю произведений, характер авторской правки и работы с текстом. Публикация ранней редакции воспоминаний о Блоке («Блок»), композиционно отличающихся от уже известных читателю «Встреч с Блоком», а также рукописного наброска «То, что нужно помнить», предваряющего повесть «Несколько правдивых жизнеописаний», и первичной редакции начала повести «Канитель» позволит проникнуть в творческую лабораторию матери Марии и проследить характер ее работы над рукописями. Раздел «Примечания» содержит комментарии к публикуемым произведениям, наиболее значимые смысловые отрывки, не вошедшие в публикуемый вариант, но представляющие интерес для читателя, а также список сокращений, аббревиатур и условных обозначений.
<...>
Вторую книгу матери Марии, «Россия и эмиграция», составят жития, богословские и публицистические статьи второй половины 1920-х гг., посвященные РСХД, русской мессианской идее и проблемам духовной жизни эмиграции. В третью книгу, «Путь», войдут работы 1930-х гг.: размышления о монашестве и социальном служении, о Богоматери, о творчестве и аскетизме. В четвертую, «Православное Дело», — публицистика второй половины 1930-х и 1940-х гг., статьи о войне и поздние богословские работы о «настоящем и будущем Церкви». В заключительной, пятой книге предполагается максимально полно представить поэтическое наследие матери Марии, в том числе и ранее не издававшиеся стихотворения, поэмы и мистерии.
Каждая книга сопровождается приложениями, включающими переписку и личные записи матери Марии, относящиеся к периоду написания публикуемых произведений, и, кроме того, некоторые архивные материалы, которые могут служить иллюстрациями или пояснениями к текстам.

РЕЦЕНЗИИ

Александр Медведев
«То, что нужно помнить»




Книга, на обложке которой — прекрасный фотопортрет матери Марии (Скобцовой) (1891–1945) с удивительным окрыленным взором, открывает «Пятикнижие», которое наиболее полно представит ее творческое наследие, в несколько раз превышающее по объему известный парижский двухтомник (Мать Мария. Воспоминания, статьи, очерки: В 2 т. Париж: YMCA-Press, 1992).

В основу издания положен «принцип постепенного раскрытия» духовного облика матери Марии. В первую книгу вошли мемуаристика и художественная проза (поэтическое творчество матери Марии, дебютировавшей как поэт, составители планируют целостно представить в пятой книге издания), написанные в основном во второй половине 1920-х гг. как попытка «сквозь призму человеческих судеб» «осмыслить случившуюся со страной историческую катастрофу» (с. 17).

В заглавие первого тома вынесено название очерка о Блоке, написанного к 15-летию смерти поэта: «самый удивительный мой современник», «символ самой удивительной эпохи в жизни моей удивительной страны» (с. 76), встреча с которым стала для матери Марии знаковым духовным событием, связывает доэмигрантский и раннеэмигрантский периоды ее творчества, которым и посвящен данный том.

Многие архивные тексты публикуются впервые: рассказы «Непобедимая», «Ряженые», «Вадим Павлович Золотое», повести «Канитель» и «Несколько правдивых жизнеописаний». Ранее издававшиеся произведения сверены с архивными первоисточниками и значительно дополнены: мемуарный очерк «Друг моего детства» впервые приводится по полной публикации в газете «Дни»; «Встречи с Блоком» впервые публикуется не по краткому варианту в «Современных записках», а по полной авторизованной машинописи; воспоминания «При первых большевиках» впервые даются полностью по рукописи (Бахметьевский архив Колумбийского университета).

Эту книгу, посвященную памяти о.Сергия Гаккеля (1931—2005), автора первой и лучшей биографии матери Марии, открывают статья Т.В.Викторовой «Памяти отца Сергия Гаккеля» и «Слово о матери Марии» самого о.Сергия. И в этом проступает глубоко символическая связь: книга продолжает духовную линию о.Сергия по восстановлению целостного облика матери Марии («нужно показать подлинный лик матери Марии»). Составители издания стремились к преодолению в восприятии матери Марии романтизации и акцентирования отдельных черт ее личности («поэтесса Серебряного века, влюбленная в Блока», «первая женщина — городской голова», «участница терактов», «монахиня в миру», «героиня Сопротивления», «спасительница евреев»), искажающих целостность ее творческого и духовного образа (с. 12—13). Вышедшая книга начинает исполнять и заветную мечту о.Сергия о том, чтобы донести творческое наследие, слово и образ матери Марии до русского читателя во всей полноте.

Статья Н.В.Ликвинцевой «Воспоминания и художественная проза матери Марии. Начало пути», в которой дан анализ текстов данного периода, раскрывает жизненный, творческий, духовный вектор матери Марии в историко-культурном контексте эпохи. Исследовательница указывает на жертвенность как сквозную интенцию, пронизывающую ее творчество: «Тема жертвенной любви, готовности отдать душу свою за другого <...> изначальна во всем творчестве матери Марии» (с. 28).

В книгу включены 15 писем к Блоку 1912-1917 гг. (они приводятся по рукописям РГАЛИ с устранением неточностей предыдущих расшифровок), письма Б.А.Садовскому, С.П.Боброву, И.С.Книжнику-Ветрову, а также публикуемые впервые личные записи матери Марии («Из записных книжек»), относящиеся к периоду написания публикуемых произведений. Эти записи «для себя» не менее значимы для понимания матери Марии, чем ее проза. Фрагментарные, незавершенные записи — в контексте культуры ХХ века с ее установкой на преодоление художественных жанров (с их условностью) и стремлением к выражающей личностный опыт документальной форме (розановская нелитературная «рукописность») — звучат как исповедь, «свободное самооткровение личности» (М.М.Бахтин), когда «думал, что познакомишься с автором, и вдруг обнаружил человека!» (Б.Паскаль). Запись «Противоположное» — о «простой человеческой мудрости» позволять людям ходить «разной походкой, говорить разными голосами, видеть разное», которая, к сожалению, редко встречается в духовной жизни, где «каждый придает своему собственному пути абсолютное значение и хочет, чтобы все совершенно так же развивались и двигались, а остальному не верить...» (с. 456–457). Запись «Вспомнила» (о молодом человеке, потерявшем веру в Бога из-за голубенка, которому крыса «срезала» лапки и которого пришлось убить, чтобы избавить от мучений) по сути продолжает теодицею Достоевского: «веру потерял, потому что это несправедливость, которую Бог допустил. Если же Бог несправедлив, то просто нет Бога. Это даже сильнее, чем слезинка ребенка у Достоевского, потому что ребенок как-то с человечеством Адамовым связан, органически связан, а тут и вся тварь стенает и страждет... Много говорила с ним о том, что его чувство справедливости только отражение Божественной справедливости, что его отношение к Богу такое: капля просит океан: «Будь мокрым» (с. 457). «Молитва из посланий апостола Павла» (Рим. 8, 35-39) о невозможности быть отлученным «от любви Божией» свидетельствует об особой значимости для матери Марии мистического опыта ап. Павла: «ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может нас отлучить от любви Божией во Христе Иисусе» (с. 457). Последняя запись, особенно важная для понимания духовного пути матери Марии, выражает ее устремленность стать «орудием» Божиим: «Есть люди инструментальные для Бога. Он не творит их, а творит ими. Тут уже не приходится думать о своей маленькой душе, а лишь о том, чтоб всегда быть в воле Его, орудием Его» (с. 457). Эти мысли матери Марии созвучны ее словам, сказанным в 1933 г. К.В.Мочульскому: «Роль моя чисто инструментальная. Когда я постриглась, я думала, конечно, о своей "духовной жизни", но вот с тех пор, как я стала монахиней, я поняла: "Бог сделал меня орудием, чтобы с моей помощью расцветали другие души"».

Среди публикуемых впервые архивных текстов обратим внимание и на запись об остановке на пути в Париж в альпийском Инсбруке из мемуарного наброска «То, что нужно помнить» (вошедшую затем в повесть «Несколько правдивых жизнеописаний»). В этой короткой записи — мистическое переживание матери Марии, важнейшее для понимания ее духовного опыта: «Там пришлось ждать часов 8. Я оставила детей и маму на вокзале, а сама пошла покупать им хлеб. Было очень раннее утро. Прохожие не успели смять выпавшего за ночь снега. Я бродила по незнакомым улицам. Снег продолжал тихо падать. Вокруг были дома с нависшими вторыми этажами, узенькие улочки, церковки, башни с часами. В нишах — раскрашенные статуи Божьей Матери. И было это все такое особенное, что нельзя передать. Я чувствовала и совершенно точно, что я сейчас здесь дома, и не только дома, а и вблизи самых моих близких покойников. (Впрочем, снег, — падающий, — всегда и везде передает ощущение близости Б.) Так я пробродила все время. Чуть на поезд не опоздала. И ничего за эти несколько часов, собственно, не случилось. А вместе с тем я знаю, что забыть их совершенно нельзя» (с. 498). Земная дорога беженцев (в начале января 1924 г. Елизавета Юрьевна вместе с матерью и детьми выехала из Сремских Карловцев во Францию, где они обосновались сначала в Вильпре (предместье Парижа), а затем в Медоне) становится метафорой духовного пути. В литературном плане это мистическое откровение о Доме отсылает к метафизической традиции русской литературы. В частности, к «видению золотого века», откровению «всечеловеческой любви» «эмигранта» и «скитальца» Версилова (случайно оказавшегося на маленькой немецкой станции), с его любовью к «чудесам старого Божьего мира»: «Русскому Европа так же драгоценна, как Россия: каждый камень в ней мил и дорог. Европа так же была отечеством нашим, как и Россия». Мистика тихо падающего снега близка и знаменитым финальным строкам блоковского «Возмездия», где снежная тишина (концепт тихости выражен и звукописью — нагнетанием глухих согласных, шипящих и свистящих) — метафизический образ Божьего присутствия, преображающего реальность, кенотический образ сходящей благодати:

По-новому окинешь взглядом
Даль снежных улиц, дым костра,
Ночь, тихо ждущую утра
Над белым запушенным садом,
И небо — книгу между книг;
Найдешь в душе опустошенной
Вновь образ матери склоненный.

Следует отметить высокий текстологический уровень издания. Статья Ю.В.Балакшиной «Рождение смысла: текстологические наблюдения» раскрывает этапы создания и историю произведений, характер авторской правки и работы с текстом (так, в частности, дан подробный текстологический анализ записи об остановке в австрийском Инсбруке (с. 460–462)). Трудно не согласиться с выводами исследовательницы о прозе матери Марии, сочетающей традицию русской литературы XIX в. и модернистскую поэтику XX в. (с. 472). В Приложении «Другие редакции и варианты» даются результаты сверки различных редакций и стадий работы над очерком «Встречи с Блоком», повестей «Несколько правдивых жизнеописаний» и «Канитель», что помогает проникнуть в творческую лабораторию матери Марии, проследить характер ее работы над рукописями. Впервые публикуются материалы вокруг судебного процесса над Е.Ю.Кузьминой-Караваевой (1919), проливающие свет на малоизученный период биографии матери Марии и дополняющие очерк «При первых большевиках (Как я была городским головой)». Публикуемые тексты сопровождаются подробными научными комментариями.

Завершают книгу краткая хроника жизни и творчества (она будет расширена в последующих томах издания) и избранная литература о биографии и творчестве матери Марии, включающая источники с 1914 по 2009 г. Книга богато иллюстрирована редкими архивными фотографиями матери Марии, ее родных и современников, цветными репродукциями акварелей, рисунков матери Марии и фотокопиями ее автографов.

Во вторую книгу серии («Россия и эмиграция») войдут жития, богословские и публицистические статьи матери Марии второй половины 1920-х гг., посвященные РСХД, русской мессианской идее и проблемам духовной жизни эмиграции. Третью книгу («Путь») составят работы 1930-х гг. о Богоматери, монашестве, аскетизме, социальном служении и творчестве. Четвертая книга («Православное Дело») — статьи о войне и богословские работы второй половины 1930-х и 1940-х гг. о «настоящем и будущем Церкви». В заключительной, пятой книге будет наиболее полно представлено поэтическое наследие матери Марии, включая и ранее не издававшиеся стихотворения, поэмы и мистерии.

О.Сергий Гаккель вспоминал, что мать Мария часто говорила о «призвании»: «Так, "мы призваны к свободе". В ней "мы должны выполнить наше дело как члены Церкви". Это приведет нас к "четкому отличию Православия от всех его украшений и одежд", иначе христианская вера подвергается искажению и подавлению. Ничто не должно стать угрозой той беспрецедентной свободе, которая была дарована Русской православной церкви в эмиграции. <...> "Наша миссия [в эмиграции] — показать, что свободная Церковь может творить чудеса. И если мы принесем наш новый дух — свободный, творческий, дерзновенный, — наша миссия будет исполнена"» (с. 15). В сущности миссия этой первой книги и всего «Пятикнижия» матери Марии и заключается в призыве и призвании человека к творящей чудеса христианской свободе.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

• Выставка «Русские участники французского Сопротивления»