Зайцев Б.К. Жизнь Тургенева / Борис Зайцев; [сост. Т.Л.Белкиной; предисл. Д.П.Бака; примеч. Т.Ф.Прокопова].
Оценить (Нет голосов) |
Описание
Литературная биография И.С.Тургенева, созданная классиком русского зарубежья Б.К.Зайцевым в 1929–1931 гг. и впервые вышедшая отдельным изданием в Париже в 1932 г., обретает особую актуальность в год 200-летнего юбилея со дня рождения Тургенева. Биография написана Зайцевым на основе произведений и переписки Тургенева и воспоминаний его современников. Мастерски сделанный биографический роман отличают глубокое проникновение автора во внутренний мир героя, живописная реконструкция образа писателя и его эпохи, точность психологических портретов Тургенева и его современников, прослеживание связи жизненных перипетий писателя с его творчеством и созданными им художественными образами, за которыми прочитывается скрытый трагизм его судьбы.
В настоящем сборнике впервые под обложкой отдельного издания объединены наиболее яркие тексты Б.К.Зайцева, связанные с его исследованиями жизни и творчества И.С.Тургенева: роман-биография «Жизнь Тургенева» сопровождается приложением, которое составили посвященные Тургеневу зай-цевские очерки: «Тургенев после смерти, «Потомство Тургенева», «Перечитывая Тургенева», «Тургеневская библиотека». Издание снабжено вступительной статьей директора Государственного литературного музея Д.П.Бака и примечаниями литературоведа Т.Ф.Прокопова. Впервые зайцевская «тургениана» снабжена иллюстративным рядом, представляющим места и людей, связанных с жизнью и творчеством героя книги.
СОДЕРЖАНИЕ
Дмитрий Бак. Летописец творчества
Жизнь Тургенева
Колыбель
Отрок и юноша
Чужие края
В России
Виардо
Франция
Дела домашние
Ссылка и воля
Сумрак
Шестидесятые годы
Баден
Катастрофа
Париж
Буживаль
Слава
Савина
Судьба
Приложение
Тургенев после смерти
Потомство Тургенева
Перечитывая Тургенева
Тургеневская библиотека
Примечания
ВЫДЕРЖКИ ИЗ ПРЕДИСЛОВИЯ
Замечательный русский писатель Борис Константинович Зайцев за свою долгую творческую жизнь написал множество книг и статей в самых разных жанрах: повести и рассказы, биографии и мемуарные очерки, публицистика и эссе о великих писателях и книгах. Пожалуй, наиболее очевидным центром, на протяжении десятилетий приковывавшим внимание Зайцева-литератора, был интерес к личным судьбам творцов, в самом широком смысле этого слова. Согласно Борису Зайцеву художественное творчество неизбежно тесно смыкается с сотворением человеком собственной жизни и судьбы, и наоборот, — жизненные деяния, моральные решения, поиски нравственного стержня — неизбежно сродни творческому преображению бытовой реальности, требующей не псевдогероического преодоления, но повседневного и вдумчивого претворения в человеческую вечность.
Всплеск интереса к зайцевской прозе в эпоху «возвращенной» литературы второй половины 1980-х годов был, надо это с сожалением признать, достаточно кратковременным и неполным. Конечно, к книгам и мыслям Бориса Зайцева в те годы было привлечено немалое внимание читателей и критиков, новые сборники его произведений выходили и продолжают выходить до сих пор — особо следует отметить одиннадцатитомное собрание сочинений, изданное на самом рубеже столетий. Однако не покидает ощущение отсутствия должного резонанса, постоянного обсуждения идей выдающегося русского литератора, который (хотя бы по сравнению с его многолетним другом Иваном Буниным) все же остается в обыденном представлении многих и многих не более чем одним из заметных деятелей литературы русского зарубежья.
Двухсотлетний юбилей Ивана Тургенева, отмечаемый в 2018 году, дает нам удачный повод вновь вернуться к размышлениям о роли и месте в истории литературы одного из самых конгениальных его биографов, Бориса Зайцева (отметим, кстати, важный факт: совсем недавно был представлен перевод биографической книги Зайцева о Тургеневе на французский язык). Впрочем, назрел разговор о месте Зайцева не только в литературной истории, но и во всей
интеллектуальной жизни России новейшего времени в целом — без разделения Русского мира на метрополии и диаспоры. И разговор этот также весьма уместен в контексте анализа «тургеневских» статей и эссе Зайцева, которых он опубликовал немалое количество и помимо главной книги об Иване Тургеневе (некоторые из них включены в настоящее издание).
Биографический цикл книг Зайцева (Жуковский, Тургенев, Чехов), как уже сказано, является одним из идейных центров его разноликого литературного наследия, причем к каждому из трех русских гениев он относится по-разному, никогда не теряя человеческой интонации, не впадая в менторский либо в отстраненно «исследовательский» тон. Очень по-разному относится Зайцев-биограф к каждому из трех великих русских писателей, о которых он написал биографические книги.
В книге о Жуковском доминирует тональность сочувственного внимания к внутренней жизни Василия Андреевича, на протяжении многих лет находившего душевные силы преодолевать невзгоды, с благочестивым христианским смирением принимать удары и удачи, «хвалу и клевету».
В биографии Антона Чехова Зайцев пристально, порою настороженно следит за кропотливой и скрытой от постороннего взгляда работой великого прозаика над смыслами только еще наступающей грозной эпохи. Эти усилия, в отличие от «случая Жуковского», лишены религиозных источников и опор, основаны исключительно на личностных усилиях человека, стремящегося обрести новые источники воли к бытию в отсутствие источников «старых», привычных и оставшихся за гранью столетий, в прошлом.
Биография Тургенева находится в сердцевине зайцевской трилогии не только хронологически (мы имеем здесь в виду эпохи жизни трех главных зайцевских героев), но и логически. Речь в ней идет о человеке обжитой классической эпохи, живо предчувствующем новые трагические веяния и смысловые токи, — одновременно «прогрессивные», привлекательные и в то же время губительные, угрожающие индивидуальности художника. <...>