СОДЕРЖАНИЕ

От составителей

Обзоры

Ольга Раевская-Хьюз
РУССКИЕ УЧЕБНЫЕ ЗАВЕДЕНИЯ ЗА РУБЕЖОМ в 1920–40-годах

Людмила Оболенская-Флам
СУДЬБА СТАРЫХ ШКОЛ В НОВЫХ ГОСУДАРСТВАХ

Анастасия Копршивова
РУССКИЕ ГИМНАЗИИ В ЧЕХОСЛОВАКИИ

Ксения Забелина
ЧТО СОХРАНИЛА ДЕТСКАЯ ПАМЯТЬ

Георгий Александрович
РУССКИЕ ШКОЛЫ В ГОРОДЕ НОВИ-САД (ЮГОСЛАВИЯ). 1935–1944

Людмила Оболенская-Флам
МОЛОДЕЖНЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ

Воспоминания

Людмила Оболенская-Флам
ВВЕДЕНИЕ

Ф. Миркович
НАЧАЛО. Письмо к И.Я. фон Шлиппе (урожд. Шимановской)

Ольга Раевская-Хьюз
МЫ — ЖИТЕЛИ ДОМА

Татьяна Лопухина-Родзянко
ГЕРМАНИЯ, МЮНХЕН

Павел Уртьев
ОТ МЮНХЕНА ДО САН-ФРАНЦИСКО

Георгий Александрович
ВОСПОМИНАНИЯ И ФАКТЫ

Людмила Оболенская-Флам
ТРИ ГОДА ГИМНАЗИИ

Георгий Мейер
СПУСТЯ ПОЛВЕКА

Олег Ильинский
«СПАСИБО!»

Менхегоф

Елена Болдырева-Семлер
ДАНЬ ОТЦУ

Ирина Короленко
«МАТУРАНТСКИЕ» КУРСЫ

Ростислав Полчанинов
МЕНХЕГОФСКИЙ КУЛЬТПРОСВЕТ

Ольга Безрадецкая-Астромова
ГИМНАЗИЯ им. М.В. ЛОМОНОСОВА

Протоиерей Кирилл Фотиев
ПОЧТИ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ. Из письма к участникам съезда гимназистов

Кемптен, Фюссен, Шлайсхайм

ФЮССЕНСКАЯ  ГИМНАЗИЯ. По материалам воспоминаний Ирины Лукьяновой

Людмила Оболенская-Флам
САМЫЙ БОЛЬШОЙ ЛАГЕРЬ

Ирина Савостина
РУССКИЙ ШЛАЙСХАЙМ

Вероника Гашурова
МИЛОЕ ДАЛЕКОЕ

Иван Храпунов
ДОРОГИЕ «АБОРИГЕНЫ»! Из послания к участникам юбилейного съезда
бывших гимназистов шлайсхаймской гимназии

Пассау,  Регенсбург 

Гимназия Святых Кирилла и Мефодия. По материалам и воспоминаниям, предоставленным Е.П.Лузиной (урожд. Мамай) и Т.Б.Сперанской (урожд. Богданович)

Аста Аристова
ШКОЛА ИМЕНИ А.С. ПУШКИНА В РЕГЕНСБУРГЕ

Хенигсен, Парш

ЛАГЕРЬ «КОЛОРАДО». По сведениям, полученным от С.А. Герич и Л.Ю. Афанасьева

Денис Мицкевич
ПАРШ (АВСТРИЯ)

Профессура и студенты

Олег Шидловский
«УНРОВСКИЙ» УНИВЕРСИТЕТ

ЗУБОВРАЧЕБНЫЕ КУРСЫ. По материалам, предоставленным О. Раевской-Хьюз и А. Шереметовой

Николай Зарудский
ОБЪЕДИНЕНИЕ РОССИЙСКИХ СТУДЕНТОВ

Приложения

I. Списки преподавателей учебных заведений в западной германии
II. Список полностью или частично русских лагерей ди-пи

Литература
Об авторах

ВЫДЕРЖКИ ИЗ ПРЕДИСЛОВИЯ

1945 год. Германия. Словами поэта Ивана Елагина:

Уже последний пехотинец пал,
Последний летчик выбросился в море.
А на путях дымятся груды шпал,
И проволока вянет на заборе.

Они молчат — свидетели беды.
И забывают о борьбе и тлене
И этот танк, торчащий из воды,
И этот мост, упавший на колени...

На фоне полной разрухи побежденной Германии разворачиваются события, описанные в настоящем разделе.
Позади остались бомбежки, обстрелы, положен конец чудовищному нацистскому режиму, уничтожившему миллионы жизней и пытавшемуся превратить в подневольных рабов жителей России. Для огромного большинства выходцев из СССР, в том числе военнопленных и «остовцев», а также частей власовской армии приход американских, английских и французских войск был воспринят как долгожданное избавление. Западные оккупанты вели себя прилично, не грабили, не насиловали и скоро наладили помощь для оказавшихся в оккупированной Германии иностранцев.
Напомним, что еще до того, как в апреле 1945 года возникла ООН, президент Рузвельт объявил о создании специального Управления Объединенных Наций, которому вменялось по окончании военных действий брать на себя попечение о миллионах перемещенных лиц, displaced persons, сокращенно DP. (Отсюда слово «ди-пи» и всякие производные от него, вроде «дипишные» или «дипийские», а сама организация — UNRRA — в русском обиходе стала «Унрой».)
Заблаговременному созданию «Унры» мы обязаны тем, что огромное число оказавшихся в Германии иностранцев не стали гибнуть от голода в условиях разрушенного сельского хозяйства страны, в которой они были чуждым элементом, лишним, так сказать, ртом. Первоочередной задачей «Унры» было обеспечение перемещенных лиц питанием и кровом в наспех организованных транзитных лагерях, а затем она должна была способствовать их скорому возвращению домой. В первую очередь, естественно, были освобождены из плена и отправлены к себе домой находившиеся в германском плену военнослужащие западных союзников. Была организована и репатриация подневольных рабочих, привезенных из Франции, Голландии, Бельгии... Те только и ждали возможности вернуться к себе домой, чем скорее, тем лучше! Сложнее обстояло дело с военнопленными, «остарбайтерами» и беженцами из Советского Союза и других стран Восточной Европы. Особенно острой оказалась проблема с бывшими советскими гражданами. Под давлением Сталина Рузвельт и Черчилль, а потом и де Голль договорились о том, что репатриации подлежали все, кто располагал советским гражданством 
на 1939 год. Исключение составляли жители Литвы, Латвии и Эстонии, чье насильственное присоединение к СССР в 1940 году не было признано западными державами. Кроме того, по Ялтинскому договору не подлежали репатриации и западные украинцы, жившие в областях, присоединенных к СССР после 1 сентября 1939 года, и оказавшиеся после войны на Западе. В первые недели после поражения Германии множество освобожденных советских пленных и недавних «остовцев» добровольно записались на репатриацию. Для них были выделены двигавшиеся на восток железнодорожные составы из телячьих вагонов. Время стояло летнее, двери вагонов широко раздвинуты. Можно было видеть радостные лица парней и девушек, ехавших к себе домой с флагами и песнями, предвкушая встречу с родными. Но вскоре стали доходить слухи, что родина оказывала им совсем не тот прием, который они ожидали. Сталин еще во время войны объявил всех попавших в немецкий плен изменниками родины, а подавшиеся на Запад добровольно тем паче не заслуживали снисхождения.
Как только репатрианты попадали в советскую зону оккупации, им приходилось иметь дело со служащими Смерша. Некоторых тут же расстреливали, других направляли на принудительные работы в Сибирь, Донбасс, Кузбасс, только не в свои города и веси. Сведения об этом начали доходить до остававшихся, и охота возвращаться стала пропадать. У других, хорошо помнивших раскулачивание, аресты, расстрелы, исправительно-трудовые лагеря, ее не было с самого начала.
Оккупационные власти долго не могли разобраться в таком, казалось бы, противоестественном нежелании людей ехать к себе домой и прибегли к насильственной репатриации. Считается, что в добровольном и принудительном порядке в СССР вернулось около пяти миллионов граждан, в том числе насильственно выданных частей РОА (Русской освободительной армии генерала Власова), ее командного состава и рядовых военнослужащих. А из-под города Лиенц (Австрия) англичане выдали примкнувших к Власову казаков, в том числе 1430 старых эмигрантов с видными руководителями Белого движения генералами П.Н. Красновым и А.Г. Шкуро. Согласно данным, приведенным в книге Б. Пушкарева «Две России ХХ века: 1917–1993 (М.: Посев, 2008), в британских зонах оккупации выдали 56 417 человек, а в зонах ответственности США — без малого три с половиной тысячи.
В результате после добровольной репатриации и актов насильственной выдачи на Западе осталось не более трех процентов бывших советских граждан. Впрочем, точного числа оставшихся в качестве ди-пи никто не знает. По некоторым данным, их было 250 тысяч, по другим — от 100 до 150 тысяч. <...>