• Содержание
• Иллюстрации
• Выдержки из предисловия
• Рецензии
• Выставка «Свободное творчество сестры Иоанны Рейтлингер»
• Биография Ю.Н.Рейтлингер
• Духовный дневник Ю.Н.Рейтлингер
  

СОДЕРЖАНИЕ

От составителей

Н.А. Струве
О сестре Иоанне

Г.В. Попов
Художник-иконописец Ю.Н.Рейтлингер
 
Альбом
 
Список иллюстраций
 
Краткая библиография

Liste des illustrations

N. Struve
Soeur Jeanne Reitlinger (1898, St Petersbourg — 1988, Tachkent)

ИЛЛЮСТРАЦИИ

 

«Не рыдай мене, мати». Париж. 1930-е гг.	Рождество Христово — Явление ангела пастухам. Бюсси-ан-От. 1946	Сотворение мира. Деталь. Лондон. 1945–1947

ВЫДЕРЖКИ ИЗ ПРЕДИСЛОВИЯ

О сестре Иоанне

Cестра Иоанна — Юлия Николаевна Рейтлингер — займет со временем, когда ее творчество будет лучше узнано, первенствующее место в православной иконописи ХХ века: первая, она внесла жизнь в то, что начиная с XVIII века превратилось в прикладное, если не шаблонное ремесло. Правда, в начале ХХ века живописные религиозные поиски Васнецова, Нестерова, Врубеля, и открытие забытой древнерусской иконы, и религиозно-философское ее осмысление подготовили почву для того, чтобы язык иконы возродился.
Невольно себя спрашиваешь, почему эта выдающаяся, историческая роль выпала на молодую, в России не успевшую себя ничем проявить Юлию Рейтлингер? Как это стало возможным? Основное: Юлия Рейтлингер была по своему дару, призванию — прирожденной «художницей». «Художницей» обзывала ее еще в гимназии не без раздражения учительница, видя ее страсть к рисованию, а следственно, и меньшее прилежание к другим предметам... Художницей она не перестала быть до самой смерти.
Революция не позволила девятнадцатилетней студентке закончить художественное училище, она нанесла ее семье тяжелые испытания: в Крыму смерть от сыпняка двух сестер и матери, затем эмиграция, в которой Юлии будет суждено прожить целых тридцать пять лет. Испытания эти несомненно привели ее, как и многих в те годы, к углублению веры (матерью она была воспитана в православии, отец, увлекавшийся теософией, лишь в самом конце жизни примирился с церковью). И в Петербурге и в Крыму Рейтлингеры жили в окружении культурных семей: критика Ю.Н.Никольского, известных общественных деятелей В.А.Оболенского, П.Б.Струве, и др. В Крыму, в годы Гражданской войны, состоялась судьбоносная встреча Юлии Рейтлингер с о. Сергием Булгаковым, определившая всю ее последующую жизнь. <...>
С о. Сергием, высланным из России, Ю.Н.Рейтлингер встретится в 1923 году в Праге, где учится в университете и посещает Кондаковский Институт. Под двойным воздействием: с одной стороны, Кондакова и его Института, с другой — христианских кружков, образовавшихся под руководством о. С.Булгакова и В.В.Зеньковского, вылившихся в исторический Пшеровский съезд, когда на собравшуюся молодежь излилось «чудо благодати», — Юлия Рейтлингep обратилась к иконописи.
Именно в Праге начала она писать иконы; и тогда же, научившись технике иконописи от ученика старообрядческих ремесленников М. Каткова, почувствовала, что нужно другое: соединить икону с молитвенной жизнью и с художественностью. «Моя мечта — творческая икона, но — ремесло — необходимо». Тогда же она написала главу Иоанна Предтечи по наброскам с натуры — с отдыхающего о. Сергия... В этой, казалось бы, несущественной подробности заключен — еще только в интенции — тот новый поворот в иконописи, который произведет Ю.Н.Рейтлингер. За о. Сергием она последовала в Париж, когда он был привлечен митрополитом Евлогием к созданию Св.-Сергиевского Православного богословского института, поселилась в том же доме, чтоб помогать в быту его семье. Тут началось почти двадцатилетнее общение молодой иконописицы с тем, кого следует считать самым крупным, самым духоносным православным богословом ХХ столетия. У друга-наставника Юлия Рейтлингер вместе со своими близкими подругами, Александрой Оболенской, Лидией Соломянц (ставшими впоследствии монахинями, первая под именем Бландины, вторая — Феодосии), училась богомыслию и полной отдаче себя церковному служению.
Но, в свою очередь, о. Сергий, чуткий к эстетике как проводнику религиозного видения (вспомним откровение, полученное им от Мадонны Рафаэля, или мистический ужас, испытанный от картин Пикассо), много приобретал от того, что открывалось чистому и пламенному взору иконописицы.
В те годы сама Юлия Рейтлингер знала древнерусскую икону еще только по репродукциям, но когда в конце 1920-х годов на выставке икон в Мюнхене увидела «Владимирскую Божию Матерь» и «Троицу» Рублева «в научных копиях Чирикова и Брягина — остальное в оригинале», то поняла, какого художественного мастерства достигали древние иконописцы, и с этого момента в ее поисках современной иконы произошел перелом. Об этом переломе она упоминает в автобиографиях, но более четко пишет о нем французскому художнику Морису Дени, возглавлявшему мастерскую религиозного искусства, которую она аккуратно посещала. «Под впечатлением этой выставки мои собственные поиски «современной иконы» несколько изменились; быть может, они еще изменятся в дальнейшем, но я не могла удержаться от того, чтобы начать работать в том стиле, который увидела, не потому, что этого требует канон, но по художественному вкусу... Вы хорошо понимаете, икона не картина, а предмет для молитвы, и меня мучило, как сделать, чтобы она была духовной, чтобы она не мешала молиться, а в то же время была искусством, ибо мы, художники, именно искусство хотим принести к ногам Нашего Господа... Только после выставки я поняла истинный путь иконописца, ибо увидела творения великих художников... которым хочешь следовать по художественному и духовному стремлению одновременно». В том же письме она просит совета у учителя священной живописи, не устроить ли ей собственную выставку вместо того, чтобы выставлять свои вещи на выставках общества «Икона». «Может быть, — недоумевает она, — я останусь непонятая с двух сторон — художники решат, что я просто повторяю древних мастеров, а фанатики традиции... не увидят в моих произведениях художественности».
Эта двойственность, соединение, казалось бы, несоединимого — верность древним мастерам и свобода творческого исполнения, будь то в красках, линиях, сюжетах, определит всю художественно-религиозную судьбу сестры Иоанны. То приближаясь к стилю древних мастеров, ставшему повторно-традиционным, то отдаляясь от него, вернее, стараясь вернуть присущий ему жизненный динамизм, иногда соблазняясь импрессионизмом или даже натурализмом, Юлия Рейтлингер осталась верна своему основному призванию. То же соединение свободы и традиции проявится и в личном плане: в 1935 году в день св. Иоанна Предтечи она примет постриг с его именем (первой степени, без окончательных обетов и оставаясь монахиней в миру). Сестра Иоанна участвовала в выставках общества «Икона», но оставалась как бы в стороне от его слишком традиционных и ремесленных установок. Она продолжала посещать до 1940 года мастерскую Мориса Дени, но симбиоза с его школой, чуждой церковному образу, у нее не могло получиться. Как она и предвидела, непонятой она осталась с обеих сторон. Ее нелегкий, но вдохновенный путь должным образом оценен был в сравнительно узком кругу просвещенных церковных деятелей и мыслителей, сгруппировавшихся вокруг Св.-Сергиевского Православного богословского института, Русского Студенческого Христианского Движения и ими же созданного англикано-православного Содружества св. Албания и преподобного Сергия... Так лучший художественный критик эмиграции, В.В.Вейдле, близкий к о. Сергию Булгакову, высоко оценил ее дар...


Художник-иконописец Ю.Н. Рейтлингер

Сестра Иоанна (Юлия Николаевна Рейтлингер) прожила долгую, трудную и плодотворную жизнь. Она родилась в Петербурге в 1898 году и умерла в Ташкенте в 1988-м — на девяностом году жизни.
К моменту кончины она была известна очень немногим. Память о ней сохранялась в эмигрантских кругах Парижа и в сообществе ее московских друзей и почитателей. Но в последние годы, благодаря единственной посмертной персональной выставке в Центральном музее древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева (состоявшейся в 2000 году), интерес к ее жизни, духовному и художественному, собственно иконописному, творчеству неизмеримо возрос. Издан один из наиболее полных вариантов автобиографии, опубликована часть заметок и эпистолярного наследия. Многие произведения — в основном графика — поступили в Музей имени Андрея Рублева.
Наконец, сведения о Ю.Н.Рейтлингер отныне уже постоянно включаются в энциклопедии и исследования художественной жизни Русского Зарубежья. Таким образом, значительность ее личности и ее творчества уже не подлежит сомнению.
В жизни Ю.Н.Рейтлингер, как в зеркале, отразилась судьба эмигрантов «первой волны», культурный и религиозный подвиг которых до сих пор полностью не осмыслен и не познан.
Вступительная статья к альбому, как и самый альбом не ставят целью дать исчерпывающие сведения о жизни и творчестве Ю.Н. Рейтлингер. Задача более проста — познакомить читателя и зрителя с лучшими и наиболее характерными образцами ее художественного наследия.
Ю.Н.Рейтлингер — яркий и глубоко индивидуальный мастер иконописи ХХ века. Но если имена других крупных художников и иконописцев Русского Зарубежья старшего поколения, например работавшего с ней Д.С.Стеллецкого, ее ученика о. Григория Круга или Л.А.Успенского, широко известны на Западе и в России, творчество сестры Иоанны остается как бы в тени (несмотря на очевидный к нему интерес). Между тем она много и плодотворно работала во Франции и Англии в 1930-е — 1940-е годы, позднее в Чехословакии (между 1948 и 1955 годом). Продолжала работать и по возвращении на родину — если родиной уроженки Петербурга можно назвать СССР, Ташкент, — в 1970-х — начале 1980-х годов.
Иконы сестры Иоанны, написанные даже в глубокой старости, в период постепенного погружения в слепоту, неизменно сохраняли прежнюю свободу и глубину, предельную искренность. Канон, иконографические традиции предстают в них переосмысленными и преображенными неустанным личным подвижничеством и молитвой...

РЕЦЕНЗИИ

А.М. Копировский
К выходу в свет альбома «Художественное наследие сестры Иоанны (Ю.Н. Рейтлингер) (отрывок)


«Уникальность» — первое слово, которое с полным правом можно отнести к этому недавно вышедшему изданию. Среди многих альбомов по византийской и древнерусской иконописи материалы о современных иконописцах, за редким исключением, пока теряются: многолетний разрыв традиций дает о себе знать. Как правило, в этих материалах бывают представлены либо ученические копии-реконструкции знаменитых икон, либо вариации на их темы, т.е. то, что именуется невдохновляющим словом «стилизация». На этом фоне работы, без сомнения, выдающейся русской православной художницы-иконописца Юлии Николаевны Рейтлингер (в иночестве — сестры Иоанны), изданные в рассматриваемом альбоме, производят ошеломляющее впечатление. Ничего подобного в современной иконописи нет.
Но «уникальность» — это не главное достоинство работ сестры Иоанны. Более всего поражает сочетание в них духовной энергии, свободы в раскрытии содержания, мощи света и цвета и, одновременно, прозрачности контуров, чистоты и возвышенности образов, и еще — удивительной нежности в отношении к изображению людей, «братьев наших меньших» — животных и ко всей твари. При этом ее иконы и росписи сохраняют общий аскетический строй, характерный для традиционной иконописи: она достигает выразительности минимальными средствами, обобщает образы, не уходя в детали.
О творчестве сестры Иоанны написано достаточно много: краткая библиография, приведенная в альбоме, насчитывает около 40 наименований. Среди тех, кто писал о ней — ее духовный отец прот. Сергий Булгаков, В.Вейдле, прмц. мать Мария (Скобцова), А.В.Ведерников, Н.А.Струве, известные историки искусства Г.В.Попов, Г.И.Вздорнов, В.Н.Сергеев, И.К.Языкова, ее близкий друг и помощник Э.Л.Лаевская и мн. др. Опубликована ее переписка с о. Сергием Булгаковым и о. Александром Менем. Но впервые в таком количестве, в цвете, с хорошим качеством воспроизведения даны иллюстрации ее работ — фресок и икон, созданных во Франции, Англии и, наконец, в последние годы ее долгой и трудной жизни — в России (хотя жить ей пришлось в Ташкенте).
Изучение, а лучше сказать — проникновение в духовный и художественный мир сестры Иоанны — разумеется, дело будущего. Но уже сейчас можно сказать, что выпуск альбома заставит всерьез задуматься тех, кто считает, что подлинная иконопись умерла или что она может существовать лишь в стилизованном виде.
В альбом включены объемные, глубокие по содержанию и яркие по изложению очерки жизни и творчества сестры Иоанны, написанные одним из его составителей профессором Н.А.Струве, неоценимо много сделавшим для сохранения ее наследия и его передачи нам, и профессором, доктором искусствоведения Г.В.Поповым, директором Центрального музея древнерусской культуры и искусства им. Андрея Рублева, где в 2000 г. состоялась первая значительная выставка ее работ в России.
Мысль представить иконопись сестры Иоанны в музее им. Рублева появилась гораздо раньше, в 1982 г., в связи с проведением в нем небольшой конференции по работам Е.Н.Трубецкого, о. С.Булгакова и о. П.Флоренского. Скорее всего, такую выставку просто не разрешили бы, но тогда даже тем, кто ее задумывал, казалось весьма проблематичным соединить в одних стенах иконы сестры Иоанны с оригиналами древнерусских икон. Теперь ясно: можно было этого не бояться, т.к. то, что она сделала — не слабое подражание древности, а рождение «новой иконы». Для нее нужно, по слову о. Сергия Булгакова, чтобы она была «не пуста», имела бы в себе «отразившийся луч Божества» («Икона и иконопочитание», М., 1996. С.90). Ее иконы и росписи, — в самом деле «нахождение современными средствами и в современном сознании однажды найденного мастером (например, Андреем Рублевым)» (там же, с.93).
Благодаря текстам Н.А.Струве и Г.В.Попова, в которых обильно цитируются слова самой сестры Иоанны, можно понять, почему она, бравшая первые уроки у иконописца старообрядческой выучки К.Каткова и выше всего ставившая русские иконы XV–XVI вв., могла долгое время посещать мастерскую религиозного искусства Мориса Дени, воспринимать что-то от Натальи Гончаровой и даже от Поля Гогена. Не случайно ее шедевр — маленькая, но удивительно монументальная по ощущению икона «Рождество Христово — Явление ангела пастухам» из Покровского монастыря в Бюсси-он-От, напоминает лучшие из «библейских эскизов» Александра Иванова.
Слова сестры Иоанны дышат той же свободой, силой и внутренней целостностью, что и ее работы. Например, что для иконописца важна не «калька», а чисто художественная линия, и что эту линию нужно вырабатывать не копированием образцов, а обращением «к жизни» (разумеется, не к быту). Начав со свободного использования натуры (чего стоит одна попытка написать икону св. Иоанна Предтечи на основании набросков портрета отдыхающего о. Сергия Булгакова!), она затем сознательно переходит к традиционным иконописным формам (Богоматерь, 1930-е гг., № 27–28, св. Мария Египетская, 1946 г., № 55 и др.). А в конце жизни, как бы подводя итоги, пишет: «...сейчас хочется опять большей свободы, раз уж все «впитано» (альбом, с. 27). Именно живым и свободным, подлинно духовным сочетанием традиции и «новизны» рождена ее потрясающая, гениально-антиномичная фраза из переписки с о. Александром Менем, ее творческое кредо: «Мое послушание — свободное творчество» (!).


 
Елена Маслова
Любимое изображение — солнце
Художественное наследие сестры Иоанны


На выставке в библиотеке-фонде «Русское Зарубежье» представлены фрески, выполненные Юлией Николаевной Рейтлингер. Ей также посвящен недавно изданный альбом издательства «Русский путь» «Художественное наследие сестры Иоанны». Ее имя только становится известным широкой публике.

Несмотря на то что творчество этой замечательной художницы солнечно и оптимистично, личная судьба ее очень драматична. Детство и юность прошли в очень обеспеченной петербургской семье высокопоставленного служащего. Но в результате гражданской войны, потеряв мать и сестер, Юлия Николаевна оказалась на 35 лет в эмиграции. Жила в Варшаве, Праге, Париже. Рано оглохла. Но, казалось, этот недостаток только помог ей еще больше сосредоточиться на образном видении. Как зрелый художник Юлия Николаевна сформировалась уже в эмиграции, причудливо соединив русские и французские творческие традиции. Многим искусствоведам ее вещи напоминают Матисса и Гогена, но одновременно в них чувствуется органическая связь с древней русской иконой, даже русским лубком, и в то же время — с творчеством знаменитой русской авангардистки Натальи Сергеевны Гончаровой. За что бы Рейтлингер не бралась — будь то иллюстрации к притче Льва Толстого «Где люди, там и Бог», будь то изображения животных и птиц к детским книжкам на французском языке — везде чувствовался отпечаток ее жизнерадостной личности. Белочка, лисичка, куры, кажется, так и оживут. Вызывает большое сожаление, что современные российские дети не видят иллюстраций такой искренней художницы. Но наивысший взлет ее мастерства пришелся на роспись церквей. Она создавала «фрески» в кавычках, потому что вся роспись сделана не по влажной извести стен, а на загрунтованной известью фанере. В альбоме «Художественное наследие сестры Иоанны» представлены в ее исполнении канонические сюжеты — сотворение мира, рождество Христово, изгнание Адама и Евы из Рая, Тайная вечеря. Особенно ей удавались в этих сюжетах опять же изображения растений и животных. Везде у нее собственное нестандартное видение, свой авторский ход, но везде и любовь, и умиление. Отход от канонов привел ее к ссоре как с православной церковью, так и с католической. Удивительны по технике фрески церкви Святого Иоанна Воина в Медоне. Благодаря усилиям издателя, Никиты Алексеевича Струве, они были переданы в дар библиотеке-фонду «Русское зарубежье».
Юлии Николаевне удалось вернуться на Родину. Но жить пришлось вовсе не в России, а в Ташкенте. Здесь она приняла постриг и жила монахиней в миру — сестрой Иоанной. Уже ослепшая и глухая художница продолжала заниматься творчеством до последних дней, изготавливая коврики, удивительные по колористике. В центре ее ковриков любимое изображение — солнце... Несомненно, что работы Юлии Рейтлингер очень значительны и после полной реставрации станут подлинным событием в мире искусства. Для постоянной экспозиции произведений заново открытой художницы сейчас в библиотеке-фонде «Русское зарубежье» подготавливается специальное помещение.

ВЫСТАВКА «СВОБОДНОЕ ТВОРЧЕСТВО СЕСТРЫ ИОАННЫ РЕЙТЛИНГЕР»

На выставке представлены выполненные сестрой Иоанной в 1932 г. в технике фрески уникальные росписи церкви Святого Иоанна Воина в Медоне, а также акварели, рисунки, альбомы живописи и фотоальбомы. Выставка знакомит с дневниками, письмами, другими документами Ю.Н.Рейтлингер из архива Дома русского зарубежья.
Медонский храм Св. Иоанна Воина был построен в 1929 г., и митрополит Евлогий назначил его настоятелем отца Андрея Сергеенко (1902–1973), по словам владыки, священника «незаурядного <…>, склонного к мистической жизни», но и деятельного работника. О.Андрей выбирает для росписи храма художницу Ю.Н.Рейтлингер, неизменную участницу выставок Общества «Икона», основанного в 1927 г.
Медонские росписи пережили войну, юрисдикционные распри, пожары, подтопления. В 1960–1980 гг. церковь оставалась без присмотра, став прибежищем бомжей, спаливших ценнейший иконостас. Перед окончательным разрушением храма в начале 1990-х Никита Алексеевич Струве с помощником спасли роспись, отодрав ее от стен, и перевезли на хранение в монжеронский замок. В 1996 г. с участием «Центра помощи русским беженцам во Франции» удалось частично отреставрировать и закрепить росписи на щитах, но на полную реставрацию денег не хватило.
Сейчас фрески находятся в ДРЗ. Их реставрация, начатая во Франции Николаем Кирилловичем Чернетским, продолжилась в Москве заслуженным художником России Анатолием Семеновичем Кузнецовым. Фрески являются основной частью выставки.

Владыка Евлогий сказал о «фресках» Ю.Н.Рейтлингер, что она расписала церковь, «немного стилизованно разработав темы Апокалипсиса, но, в общем, удачно справившись с работой». Фресках в кавычках, потому что вся роспись сделана не по влажной извести (штукатурке) стен, а на загрунтованной известью фанере. Слово «стилизованно» мало что объясняет в манере Юлии Николаевны. Историк искусства В.В.Вейдле (1895–1979) в первой публикации о только что законченной росписи церкви в Медоне осмыслил работу Юлии Николаевны так: «Глядя на эти большие плоскости, смело обобщенные линии, дневные непритушенные краски, вспоминаешь Матисса (или все, что во французском искусстве прямо или косвенно исходит от него), но одновременно чувствуешь и глубокую, отнюдь не насильственную, а вполне органическую связь с духом и стилем древней нашей иконописи; связь, ничего не имеющую общего с мертвенным внешним подражанием; связь, объясняемую не натурой стилизатора, а родством вдохновения, дара и молитвенного чувства». («Числа, № 7–8, 1933 г. — С. 257)

Выставка открыта ежедневно с 12-00 до 17-00, кроме среды, субботы и воскресенья
Адрес: ул. Нижняя Радищевская, д. 2
Проезд: ст. м. «Таганская» (кольцевая)
Возможно проведение экскурсий по предварительным заявкам
Просьба обращаться к Наталье Павловне Белевцевой по тел. 915-27-48, доб.32-12